Эта тема, интересна для многих потенциальных обладателей загородного дома, желающих видеть свое жилище стилизованным под помещичьи дома XVIII-XX века.

В прошлый раз мы убедились, что далеко не все усадьбы обладали респектабельной «внешностью» (как внутри, так и снаружи), но, тем не менее, мы говорили об этих домах, чтобы собравшиеся на нашу встречу имели более полное представление об этих строениях и их характере.

Начнем сегодняшнюю беседу с разговора о росписи и мебели, которые были присущи многим усадьбам XIX века. По традиции мы будем обращаться к научной работе кандидата искусствоведения Евгении Владимировны Гавриловой «Основные направления развития предметно-пространственной среды загородного дома в России 1980-х – начала 2000-х гг. (исторические традиции и новаторские приемы)».

В данном источнике сказано, что «в первой трети XIX века она (роспись – прим. А. К.) концентрируется на потолке, стены же, как правило, оклеиваются бумажными обоями. Бедные усадьбы могли быть не оштукатурены внутри, а обиты толстым картоном, покрашенным клеевой краской.

В мебели этого периода наиболее модным было сочетание карельской березы с черным деревом, о чем мы можем судить по некоторым описям усадеб, в частности, по описи дома графа Остерман-Толстого: «...Мебель паплевого (тополевого - Е. Г.) дерева, обитая гарусным малиновым штофом. Стол из под серебряного туалета, березовый с черным деревом, о двух задних ножках и четырех передних ножках». Вообще же зачастую отделить мебель от архитектуры этого времени непросто…» Чуть позже мы приведем слова Е. В. Гавриловой, объясняющие данное мнение. Со своей стороны скажем, что «тождество» между архитектурой и мебелью было обусловлено участием архитектора и в проектировании дома, и в работе над его убранством.  Задачей зодчего стало создание гармонии между самим жилищем и всем, что в нем находится. Из бесед о дворцовом стиле в интерьере мы помним, как великие архитекторы привносили новые черты и в создание рисунка пола, и во внешний вид кресел, диванов, стульев, столов и других предметов мебели.

Что же касается суждений уважаемого нами автора научной работы, то о схожести зодчества и мебели искусствовед говорит следующее: «… была и, так сказать, мебельная архитектура, вроде ширм или колонок парадной спальни, дверей в виде шкафов и т.д., была и архитектурная мебель, намертво связанная с архитектурой и местом (парадная кровать, диваны в диванной или зеркала с подстольниками). Помимо парадной и зачастую малоудобной мебели, была и другая: и комбинированная переносная, и встроенная - очень удобная и функциональная.

Мебель расставлялась в ту пору в симметричном, раз и навсегда заведенном порядке, однако смягчающий оттенок строгой симметрии придавала исконно русская черта этой ампирной мебели - уютность. Мягкость контуров и линий, сравнительно небольшое количество бронзы в отделке. Фигуры, женские головки, лебеди (излюбленный мотив мебели русского ампира) резались из дерева, иногда золотились, иногда красились».

Мы «услышали» знакомое название стиля, которому в свое время уделили немало внимания. Да, в эпоху ампира, черты данного стиля не могли не отразиться в убранстве усадеб. Не только приближенные к императорскому двору люди позволяли себе обустроить жилища в новом для того времени стиле. Помещики и другие зажиточные граждане России старались подражать «важным особам». В своей диссертации Е. В. Гаврилова цитирует князя Е. Н. Трубецкого, который высказался о своем подмосковном имении Азтырка. В частности князь сказал: «Это была величественная барская усадьба Empire...внутри дома... все было парадно: мебель из карельской березы, не допускающая дурных манер, ибо на ней нельзя развалиться... Портрет императора Александра Павловича... Огромное, в рост человеческий, изображение какого-то принца с гончими собаками. Это в столовой. Но самое сосредоточие парада было... в кабинете».

Конечно, данную усадьбу не сравнить с жилищем того же В. И. Базарова из романа И. С. Тургенева «Отцы и дети»  (об этом доме мы говорили в прошлый раз). Да, Базаров – герой вымышленный, но подобные усадьбы существовали на Руси в большом количестве, впрочем, как и те, о которой говорил князь Е. Н. Трубецкой.

Возможности потенциальных домовладельцев XXI века не всегда совпадают с их желаниями, и не все могут себе позволить строительство загородного дома, подобного жилищу Трубецких. И, все же, создать в загородной резиденции атмосферу усадьбы XVIII-XX века немного проще, чем «сотворить» дворцовый интерьер, требующий определенных затрат. Из всего, что было сказано ранее, и будет сказано в дальнейшем о помещичьих домах, можно «нарисовать картину» будущего дома, взяв за основу характерные для той эпохи «детали». И вовсе необязательно украшать интерьер золотыми элементами и подлинной мебелью прошедших веков.

Только что мы произнесли слово «картина», а ведь полотна русских художников могут нам рассказать об усадьбе не меньше, чем художественная литература и сохранившиеся «оригиналы» жилищ. Об этом пишет в своей работе и Евгения Гаврилова. «Помимо воспоминаний очевидцев и современников, - сказано в источнике, - представление об усадебном интерьере первой трети XIX века дают произведения художников того периода, написанные в особом жанре - «в комнатах». На примере двух картин Г. Сороки из Псковского историко-художественного музея «Интерьеры в усадьбе Богдановское. Гостиная и диванная» (1840-е гг.), можно сложить хорошее впечатление о предметно-пространственной среде достаточно богатой загородной усадьбы».

В качестве примеров помимо одной из картин Г. Сороки мы приведем и другие полотна, на которых изображены интересующие нас помещения. Но разговор о полотнах нас ждет в следующий раз.

Алексей Каверау  

В статье использованы фотографии сайтов: 900igr, tverlife, museum, vashasvadba, pskovgrad