Но в Большом Меншиковском дворце в Ораниенбауме, в отличие от других дворцов, этот стиль отразился в интерьерах лишь нескольких помещений.  Сегодня мы снова будем обращаться к научной работе М. В. Павловой  «Интерьеры большого Ораниенбаумского дворца XVIII - середины XIX века. История создания и опыт теоретической реконструкции». В этом труде собрана информация, которая позволяет нам «увидеть» убранство дворца в различные периоды его «жизни».  В приведенных ниже цитатах прозвучат выдержки из книг А. П. Бушуцкого, А. Н. Бенуа, В. Ф. Белявского и других авторов. Эти материалы использовала М. А. Павлова в своей научной работе. Итак…

О том, что представляли собой интерьеры Большого Меньшиковского дворца во второй половине XVIII века, свидетельствуют воспоминания иностранных путешественников. Так, согласно источнику, немецкий путешественник Беллерманн, побывавший в Ораниенбауме осенью 1781 года, нашел в главном здании Большого дворца «покои, часть которых действительно великолепна». Среди них ему особенно запомнились «мраморная палата» и «три фарфоровых покоя, или собственно комнат, облицованных фаянсовыми плитами», которые были созданы еще во времена князя Меншикова. Другой путешественник - француз Ф. де Пиль - осматривал ораниенбаумский дворец десятью годами позже Беллерманна. Согласно его свидетельству, из пятнадцати или шестнадцати комнат, располагавшихся на втором этаже главного корпуса, «прилично меблированных, но без пышности», «самым роскошным, но не слишком» являлся центральный зал - «салон позолоченный в зеркалах» - с барочной отделкой, появившейся, как мы знаем, во второй половине 1750-х гг.  На первом этаже Ф. де Пилю были показаны «апартаменты, предназначенные императрице, когда она приезжает сюда, что случается очень редко». По словам француза, они представляли собой «несколько маленьких комнат, хорошо меблированных, и ничего больше».

Понятия «пышность» и «роскошь» путешественники воспринимали по-своему. То, что российским императорам казалось роскошным, представителям Европы виделось скромным. Но не стоит забывать, что к тому времени в России уже формировался дворцовый стиль, отличающийся от дворцового стиля Европы. Поэтому на одно и то же убранство мы и наши гости смотрели «под разными углами».

В источнике говорится о мнении и других путешественников. В частности, в научной работе сообщается, что «английский путешественник Свинтон был еще лаконичнее, заметив об интерьерах Большого дворца, виденных им в июне 1790 года, что они «чистые, но нет никакого намека на княжескую резиденцию». А живший в последней четверти XVIII в. в Санкт-Петербурге И. Г. Георги свидетельствует, что во дворце, «в главном этаже были комнаты со вкусом, однако же не весьма великолепно убраны; в одной было множество всякого рода драгоценного фарфора, другая была в Китайском вкусе черно с золотом лакирована и пр.». Наибольший интерес здесь представляет упоминание о комнате «в китайском вкусе».  Тем более, что оно перекликается со сведениями Беллерманна, видевшего, по его словам, даже «несколько китайских залов» среди интерьеров главного корпуса. Кроме того, о «китайском» кабинете с характерной отделкой - «черным лаком и золотом», будто бы существовавшем в ораниенбаумском дворце, сообщает Ж. Кастера в своей «Истории Екатерины II»…»

О китайских мотивах в интерьере резиденций императоров мы говорили в  беседах, посвященных и Монплизиру, и  дворцу Петра III в Ораниенбауме. Тогда мы отмечали, что Кабинет и Спальня резиденции Петра III, в убранстве которых использовалась роспись по лаку (мастер Фёдор Власов), декорированы элементами, носящими китайский характер. Беря во внимание свидетельство  Беллерманна, можно сделать вывод, что китайский декор прижился в Ораниенбауме и был использован не только во дворце Петра III.  Но, пожалуй, неопровержимым доказательством любви российских императоров к китайской теме в архитектуре и интерьере является Китайский дворец в Ораниенбауме (о нем мы будем говорить позже).

Источник сообщает, что «мода на «китайщину» пришла в Россию в начале XVIII в. из Западной Европы и сохранялась в течение всего столетия. Лаковый кабинет петергофского Монплезира, декорированный по инициативе Петра I на манер виденных им в Европе, открыл счет «китайским» интерьерам, устраивавшимся в XVIII в. в петергофских дворцах. Во времена Елизаветы Петровны в Царском Селе существовал зал с «китайским убором», в котором находилась большая коллекция китайского, японского и саксонского фарфора, и «китайская» комната, декорированная подлинными китайскими лаковыми панно. При Екатерине II эти «китайские доски» - панно коромандельского лака XVIII в. - были перенесены Камероном в новый Китайский зал во флигеле дворца…   В 1766-1769 гг. велись работы в двух покоях Большого Петергофского дворца, которые было приказано «по данному чертежу от архитектора Деламота... убрать лаковыми обоями».  Для украшения этих комнат использовались створки старых китайских ширм, расписанные золотом и серебром по черному лаковому фону. Дополнением к ним стали лаковые росписи «на подобие тех китайских штук», выполненные при участии мастера Ф. Власова».

Вообще, интерьер в китайском стиле заслуживает того, чтобы ему было уделено как можно больше внимания. Отчасти мы уже касались этой темы, но в дальнейшем планируем посвятить ей не одну встречу.

В следующий раз мы продолжим знакомство с интерьерами Большого Меншиковского дворца в Ораниенбауме и еще немного поговорим о китайских мотивах в убранстве помещений дворца.

Алексей Каверау                                                          

В статье использованы фотографии сайтов: lib.rus.ec, conspirolog.org, pushkin-history.info, liveinternet, arts.imextrade