Вот уже на нескольких встречах речь идет о скульптурах дворца и, в частности,  о работах великого Ф. И. Шубина. Мы уже выяснили, какие скульптуры были установлены во дворце, согласно плану Антонио Ринальди, а какие покинули резиденцию в ходе реконструкции и событий 1917 года. Но мы еще ничего не знаем о статуях Шубина, украшавших Мраморный зал. Поэтому нашу сегодняшнюю встречу мы начнем с рассказа о работах Федота Ивановича, размещенных в этом зале дворца. По традиции мы будем обращаться к цитатам из научной работы (диссертации) кандидата искусствоведения Андрея Евгеньевича Ухналева  «Мраморный дворец и его место в стилистической эволюции архитектуры и скульптуры в 1760-е - 1780-е годы».

Итак, специально для Мраморного зала, согласно источнику, «совместно с итальянцем Антонио Валли русский скульптор изваял барельеф «Диана и Эндимион» и два наддверника «Игры амуров». Четырнадцать круглых барельефов «Жертвоприношения», размещенных в люнетах, также выполнены Шубиным в сотрудничестве с Валли…  Барельеф «Диана и Эндимион» в золоченой бронзовой раме был установлен над мраморным камином на восточной стене зала».

Судьба данного барельефа крайне интересна, поэтому мы позволим себе с помощью того же источника ознакомить собравшихся на нашу встречу с тем, какой «жизненный путь» пришлось пройти этому шедевру. В своей работе А. Е. Ухналев пишет: «В ходе реконструкции дворца 1845 - 1849 гг. рельеф был демонтирован и вместе со скульптурными произведениями из Орловского зала сохранялся в кладовых. В отличие от последних, по окончании ремонта он не вернулся во дворец, а был отправлен в магазины (склады) Гофинтендантской конторы. В 1851 г. контора была упразднена, а ее магазины и их содержимое передано Придворной конторе. В числе «негодных к употреблению мраморных изделий» упоминается один барельеф. В ведомости не приводится его названия, но есть веские основания предполагать, что это - «Диана и Эндимион». В конце 1853 г. по высочайшему повелению вещи были осмотрены директором Петергофской гранильной фабрики и признаны негодными для употребления на ней. После этого их решили продать». Мы не станем цитировать источник в той его части, где подробно говорится о торгах. В течение 100 лет считалось, что барельеф находится у коллекционера, и что, возможно, творения Шубина уже давно нет в России. Но в 1953 году «Диана и Эндимион» был обнаружен не где-нибудь, а в Юсуповском дворце на Литейном проспекте. Работа Ф. И. Шубина украшала камин в столовой дворца. Об этой резиденции семьи Юсуповых мы говорили, знакомясь с Юсуповским дворцом на Мойке. Специалисты склонны считать, что барельеф был приобретен княгиней Зинаидой Юсуповой. До сих пор профессионалы спорят о том, самостоятельно ли Шубин выполнил данный барельеф или ему помогал Валли. Как бы то ни было, бесценное творение было найдено.

Возвращаясь к разговору об убранстве Мраморного зала, отметим, что украшали его и другие барельефы, среди которых были (согласно источнику) «Возлияние вина», «Омовение», «Приведение жертвенного тельца», «Возжигание огня» и дважды повторенное «Заклание тельца».  В этих рельефах действуют одни и те же персонажи. Повторяются их одежды, позы, жестикуляция. В едином ключе решен фон рельефов с кулисами из деревьев и колоннадами храмов».

Перед современными обладателями загородных домов с дворцовым стилем в интерьере имеется огромный выбор скульптур и барельефов, копии которых могут выполнить мастера XXI века, беря за эталон творения Шубина. Но обилие в доме данных копий приведет к нарушению самой идеи интерьера. Ведь для того, чтобы в помещении разместилось большое количество этих «деталей» убранства, необходима большая площадь зала. Поэтому устанавливать статуи и размещать барельефы следует «дозировано». Желательно, чтобы обустройством помещения занимался опытный дизайнер. Впрочем, те, кто будет присутствовать на наших встречах, посвященных скульптуре, и получит немало информации о способах организации пространства с барельефами и статуями, смогут самостоятельно выполнить работу по обустройству комнат и залов.

Говорить о работах Ф. И. Шубина и не сказать несколько слов о барельефе, на котором изображен Ринальди, невозможно.  Итак, согласно источнику, этот «барельеф был здесь с самого начала — в описи 1785 г. сообщается: «В нижнем этаже в прямом нише вставлен в стене портрет из белаго мармора круглой архитектора Риналдия»). Столь высокой чести зодчий удостоился дважды: вариант портрета находился в другой его постройке — Гатчинском замке…  

Усталый пожилой архитектор изображен Шубиным с глубокой симпатией. Циркуль в руке труженика воспринимается не только как абстрактный атрибут профессии, он предстает символом дела, призвания, которому служит зодчий, которому будет служить до конца вопреки усталости, болезням, огорчениям». Шубин как истинный художник отразил характер зодчего. Помимо портретного сходства Федот Иванович захотел показать (как это ни пафосно звучит) внутренний мир Ринальди. Незначительная, на первый взгляд, деталь – циркуль – показывает всю суть архитектора. Циркуль символизирует идеи Ринальди, которые его никогда не покидали. Найдется немного зодчих, сделавших такое же количество находок, какое сделал Антонио Ринальди.

Возвращаясь к беседе о работах Шубина, отметим, что, согласно научной работе А. Е. Ухналева, «творчество Шубина в области портрета едва ли можно однозначно отнести к искусству классицизма - столько в нем чисто барочной динамики, пафоса, увлечения декоративной стороной…» Тем не менее,  «в двух статуях парадной лестницы, - пишет г-н Ухналев, - которые скульптор выполнил с подлинным энтузиазмом, в полной мере воплотился высокий дух классики… При всей мощи темперамента, присущей Шубину и воплотившейся в его творениях, творческому характеру мастера была присуща мягкость и пластичность. Переходя в мрамор, она сообщала очаровывающую человечность его скульптурным произведениям».  

Федот Иванович Шубин вписал свое имя в историю России. Он был и остается учителем, и, изучая его работы, современные скульпторы, художники, архитекторы, дизайнеры и просто любители прекрасного могут взглянуть на мир глазами Мастера.  

В следующий раз мы будем говорить о работах М. И. Козловского, украсивших Мраморный дворец в Петербурге.  

Алексей Каверау  

В статье использованы фотографии сайтов: virtualrm.spb, karpovka, slovari.yandex, encspb, vppress