Самое непосредственное участие в наших беседах принимает диссертация кандидата искусствоведения Татьяны Владимировны Волобаевой  «Витраж в русской культуре: Санкт-Петербург и его памятники». 

В Древней Руси, несмотря на то, что окна с цветной слюдой нравились всем, позволить себе иметь такую красоту мог далеко не каждый. «Рассмотренный комплекс фактов, - говорится в источнике, - позволяет утверждать, что витражи в древнерусской культуре были представлены единичными экземплярами, находившимися в домах лиц, принадлежащих к высшим кругам русского общества, и не имели сколько-нибудь широкого распространения. Как и многие другие явления, витражи проникали в Древнюю Русь в моменты наиболее тесного соприкосновения с западной культурой: в домонгольский и позднесредневековый периоды».

А давайте спросим самих себя: «Много ли в  России исконно русского?» Конечно, памятники деревянного зодчества, печи, различные виды росписи  (Гжель, Палех, финифть и многие другие) – это то, что было рождено на Руси. Но мы не можем отрицать того, что огромное количество «деталей» интерьера пришло к нам из-за границы. И как бы эти «детали» ни видоизменялись и ни обретали русские черты, своим появлением они обязаны и Европе, и Азии.«Привезенные в древнерусское государство в XVI-XVII веках европейские витражи, - говорится в источнике, - являясь продуктом западной культуры, в отвлеченном от ее богословско-эстетических основ виде органично «вписались» в декоративно-художественную систему убранства русских интерьеров. А русские слюдяные оконницы по принципам изготовления и восприятия были идентичны привозным витражам и, вероятно, воспринимались иностранцами как равноценные явления».

Мы полностью согласны с автором диссертации, цитата из которой была приведена. А вот слово «вероятно», мы бы убрали. Конечно же, иностранцы были поражены слюдяными оконницами. Но видеть их можно было только в летнее время. Так как подобные окна пропускали в дом холод, на   зиму их закрывали ставнями.

«Пестрота и цветность - категории светской жизни - проникли в XVII веке и в церковную культуру, - пишет Т. В. Волобаева. - Храмы нарышкинского барокко, обильно украшались настенными росписями, лепниной, позолотой. Известен единственный факт применения витражей в культовом сооружении этого времени: в церкви Покрова в Филях под Москвой (ныне район Москвы – прим. А. К.)до 1812 года находились зеленые стекла с гербами, личинами и травами. Разрисованные стекла не воспринимались в этом случае как латинское нововведение, а были результатом всеобщего обмирщения. В XVII столетии свет в храме перестал воплощать присутствие  Бога  и  был  приравнен  к  обыкновенному свету  -  носителю беззаботного мирского духа». К этому времени присутствие в церкви цветных окон не расценивалось как богохульство. «В культуре XVII века, - продолжает источник, - которая как нераспустившийся бутон содержала в себе стадии последующего развития, находятся истоки распространения витражей в XIX столетии: с одной стороны — в сооружениях «русского» стиля, с другой — в системе убранства православного храма».

Мы прекрасно помним, что  основной темой наших бесед является обустройство загородного дома. Но обойти тему церквей, говоря об одном из элементов интерьера, мы не можем. С церковью связана история многих «деталей» убранства жилища.

Продолжая разговор, мы обратимся к петровской эпохе, которая сыграла огромную роль в обустройстве домов и, в частности, в использовании в жилищах стекол. «В результате реформаторской деятельности Петра I, - сказано в диссертации Т. В. Волобаевой, - во всех областях жизни, в России резко повысился спрос на стекло, прежде всего, аптечное, корабельное и оконное. Было налажено его производство в России, но значительное количество по-прежнему импортировалось из-за рубежа. За границей в производстве стекла и изделий из него в XVIII столетии сохранялось засекречивание производственных приемов, и русским заводам приходилось самостоятельно решать ряд технико-технологических задач.

В условиях первоначального насыщения русского рынка стеклянными изделиями первой необходимости не могло быть и речи о производстве цветных оконных стекол. Да и спроса на них не было: для нужд строящегося Петербурга требовалось бесцветное оконное стекло, изготовление которого на первых порах примыкало к производству технического корабельного стекла».   Называли такое стекло «зеленым», что означало его низкое качество  (при упоминании зеленого стекла в церкви на Филях, имелось в виду также низкое  его качество, а не цвет).  «Значительное его количество, - говорится в источнике, - закупали за границей, часть — поставляли казенные заводы.

Пластины оконного стекла первой четверти XVIII века имели небольшие размеры. Этим обуславливалась техника остекления первых петербургских дворцов, заимствованная из опыта европейских стран, прежде всего — Голландии. Небольшие квадратные или прямоугольные стекла скреплялись между собой свинцовой проволокой, образуя  клетчатую структуру поверхности окна, что стало отличительным признаком построек первой четвери XVIII столетия (Меншиковский дворец, Летний дворец Петра I и др.)».

Здесь мы видим характерную черту витража – свинцовое крепление, да и общий принцип  соединения стекол совпадает со «схемой» сбора витражных элементов.Термином «витраж» уже именовали такого рода окна, но их конструкция, содержащая свинец, просуществовала недолго. О том, почему свинцу предпочли другой материал, а также о многом другом, связанном с историей витражей в России, мы поговорим в следующий раз.

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: photo.i, imagedesign.dn, 4turista, okhtyrka, digginginthedriftless.wordpress, geocaching