Современные обладатели загородной земли, желающие построить дачу, стилизованную под дом той эпохи, могут судить о предметах мебели модерна и в соответствии с этим делать вывод, какая именно мебель должна находиться в их жилище, отражающем дух того времени.

Несмотря на то, что помещения дач конца XIX – начала XX веков все больше напоминали городские комнаты, одни постройки отличались богатством, другие – были немного скромнее. Поговорим о богатых дачах, давая возможность хозяевам участков судить об этих строениях, которые впоследствии могут стать для будущих домовладельцев оригиналом при проектировании загородной резиденции.

По традиции мы снова будем обращаться к цитатам из научной работы (диссертации) кандидата искусствоведения Евгении Владимировны Гавриловой «Основные направления развития предметно-пространственной среды загородного дома в России 1980-х – начала 2000-х гг. (исторические традиции и новаторские приемы)».

Так как не всегда представляется возможным воочию увидеть дачи той эпохи, мы приводим их описание (не без помощи источников). В данном случае мы «открываем» диссертацию Е. В. Гавриловой и читаем следующее: «Характерным примером богатой дачи периода модерна служит дача Л. Андреева в Финляндии (1908 г., архитектор А. Оль). Здесь два этажа постройки выдержаны в соответствии с различными стилистическими направлениями, однако пространственная связь сохранена за счет выявления общей конструктивной схемы и своеобразного соотношения архитектуры и мебели.

Холл представляется нарочито «архаичным» и «деревенским» - здесь бревенчатые стены, деревянный потолок с открытыми стропилами, поддерживаемыми «древними» деревянными же колоннами, огромная кирпичная печь-камин, напоминающая очаг.  Однако мебель здесь по контрасту воздушная и современная, четко геометричных форм.

Кабинет, расположенный на втором этаже, решен с помощью иного приема - четкая геометрия гладких балок темного дерева, подчеркивающих светлый тон потолка, оттеняется здесь элементом «архаичности», внесенным тяжеловесной, несколько напоминающей русскую традиционную, мебелью».

Приведенный пример доказывает, что сочетание в жилище различных стилей не нарушат гармонии, если будет создана «общая конструктивная схема» и  при этом сохранится «соотношение архитектуры и мебели». Современный опытный архитектор способен создать нечто подобное, где стилизация под загородный дом конца XIX – начала XX веков полностью удовлетворит желания заказчиков и позволит им находиться в доме с различными стилями в интерьере (если заказчики пожелают иметь именно такое решение организации внутреннего пространства).

В те годы не существовало понятия «типовые дома». Каждая дача имела индивидуальный характер, но были среди них и такие, которые явно выделялись из числа загородных построек. Одним из таких строений была дача в Сокольниках, построенная для  владельца технической конторы инженера Роберта Васильевича Пфеффера. Мы не исключаем возможность того, что кто-то из живущих в XXI веке захочет построить если не копию этой дачи, то дом, обладающий теми же чертами. Поэтому поговорим немного о данном жилище.

К сожалению, этот дом не сохранился, но остались фотографии, воспоминания тех, кто воочию видел данное творение, созданное архитектором А. У. Зеленко, а также документы. О даче Р. В. Пфеффера в диссертации Е. В. Гавриловой сказано следующее: «Эта постройка возведена из дерева и имеет в основе свободную планировку, предусматривавшую сохранение всех растущих на участке деревьев и даже их включение в интерьер. Такое концептуальное решение, в то время единственное в своем роде в Москве, приобрело значительную популярность в проектной практике начала XXI века». И далее Е. В. Гаврилова обращается к периодическому изданию «Архитектура в истории русской культуры», где говорится, что в этом произведении «наглядно осуществилась идея спонтанного, стихийного саморазвития форм, подчиненных не столько воле зодчего, сколько собственному внутреннему движению, своей сущностной «витальности».

«Центром композиции, - добавляет искусствовед (и эту цитату мы приведем полностью), - является своего рода шалаш, живописно окруженный террасами, вознесенный над землей на каменном основании и увенчанный сложной скатной кровлей. С помощью наклонного перехода-пандуса к дому был присоединен кухонный флигель. Весьма причудливый образ этого дома напоминал сказочное животное - дракона, свернувшегося колечком, голова которого с раскрытой пастью (крыльцо флигеля) расположилась рядом. Не менее символически многозначительным был и интерьер центральной гостиной дачи. Помимо чисто стилевых качеств, это пространство обладало семантической осмысленностью в своей трактовке интерьера как первобытной пещеры, лишь немного преобразованной людьми. Камин, сложенный из огромных необработанных валунов, здесь скорее напоминает древний очаг, нежели свой классический европейский прообраз. «Глазастые» спинки стульев, словно наблюдающие за присутствующими, вызывают ассоциации с языческими идолами. Необычной чертой для русской традиции было здесь использование неочищенного от коры дерева. Перила антресоли сделаны из стволов тонких деревьев, у которых с одной стороны не были обрублены сучья, являвшиеся ограждением. Все детали и предметы быта в этом интерьере подчеркнуто архаичны».

Надо сказать, что многие, увидевшие дачу, отмечали ее «нерусскость». И в этом они были правы. Строение никак не походило на дома, которые строились в дачных поселках, а также на те, что составляли русские деревни. Дача Пфеффера была не только авангардной, но и «таила» в себе» черты американских построек. «В традиции русской архитектуры, - пишет Евгения Гаврилова, - такой образ не имел аналогий, однако… корни концептуальной идеи этой постройки следует искать в американской архитектуре. Можно сказать, что эта дача явилась оригинальным образцом традиций американского бунгало».

В следующий раз мы поговорим о понятии «ампирная усадьба».

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: otdyh-v-krimy, russkiymir, lh4.ggpht, oldmos, images.google