Причем, некоторые из писателей позволяли себе фантазировать до такой степени, что описывали «зеленые уголки» будущего. В конце прошлой встречи мы обращались к отрывку из романа А. Н Толстого «Голубые города», где писатель «увидел» московский зимний сад XXI века. Столь бурную фантазию проявляли и другие авторы, о чем мы намерены поговорить сегодня.

По традиции мы будем обращаться к научной работе (диссертации) кандидата искусствоведения Софии Сергеевны Веселовой «Зимние сады в российских дворцах, домах и особняках XVIII - начала XX вв.».

В своем труде С. С. Веселова пишет о произведениях, в которых также описываются зимние сады, рожденные в воображении автора. В качестве примера искусствовед приводит отрывок из бессмертного романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Вот что написано в Главе 23 «Великий бал у сатаны»:

«Бал! - пронзительно взвизгнул кот, и тотчас Маргарита вскрикнула и на несколько секунд закрыла глаза. Бал упал на нее сразу в виде света, вместе с ним - звука и запаха. Уносимая под руку Коровьевым, Маргарита увидела себя в тропическом лесу. Красногрудые зеленохвостые попугаи цеплялись за лианы, перескакивали по ним и оглушительно кричали: «Я восхищен!» Но лес быстро кончился, и его банная духота тотчас сменилась прохладою бального зала с колоннами из какого-то желтоватого искрящегося камня. Этот зал, так же как и лес, был совершенно пуст, и лишь у колонн неподвижно стояли обнаженные негры в серебряных повязках на головах. Лица их стали грязно-бурыми от волнения, когда в зал влетела Маргарита со своею свитой, в которой откуда-то взялся Азазелло. Тут Коровьев выпустил руку Маргариты и шепнул:

- Прямо на тюльпаны! Невысокая стена белых тюльпанов выросла перед Маргаритой, а за нею она увидела бесчисленные огни в колпачках и перед ними белые груди и черные плечи фрачников. Тогда Маргарита поняла, откуда шел бальный звук. На нее обрушился рев труб, а вырывавшийся из-под него взмыв скрипок окатил ее тело, как кровью. Оркестр человек в полтораста играл полонез».

И далее: «В следующем зале не было колонн, вместо них стояли стены красных, розовых, молочно-белых роз с одной стороны, а с другой - стена японских махровых камелий. Между этими стенами уже били, шипя, фонтаны, и шампанское вскипало пузырями в трех бассейнах, из которых был первый - прозрачно-фиолетовый, второй - розовый, третий - хрустальный. Возле них метались негры в алых повязках, серебряными черпаками наполняя из бассейнов плоские чаши».

Образ чудесного сада возник у М. Булгакова, конечно, не на пустом месте. Автор диссертации пишет о посещении писателем американского посольства, где состоялся бал. Помещение, в котором проходило торжество, произвело на Михаила Афанасьевича неизгладимое впечатление, и он использовал образ этого сада в своем романе.

Но есть и еще один фактор, объясняющий появления в данном произведении чудесного сада. Булгаков как художник не мог не поместить своих героев в сказочную атмосферу. Зимний сад оказался тем самым помещением, которое, с одной стороны, «всего лишь» часть строения, но, с другой, место, где сама атмосфера является связующей нитью между реальностью и вымыслом, между обыденностью и волшебством. Заметим, что необычное действо происходило с героями М. Булгакова не на кухне и не в гостиной. При всей привлекательности этих помещений они не обладают той «аурой», которая способна придать сюжету некую сказочность. На такое «способен» только зимний сад.

Мы говорим это не для того, чтобы провести анализ «Мастера и Маргариты», а чтобы реальные и потенциальные обладатели зимних садов увидели всю неординарность данного помещения, обладающего «духом» сказки.

«Пожалуй, из всех литературных образов, созданных в первой половине XX столетия,  - сказано в научном труде С. С. Веселовой, - нам наиболее близок текст писателя и историка искусства С. Н. Дурылина… В своих автобиографических записках он совершенно особым образом описал впечатления от посещения оранжерейного сада в литературном гнезде Баратынского и Тютчева - подмосковной усадьбе Мураново, где в прежние времена существовал и замечательный зимний сад… (об этом саде мы уже говорили – прим  А. К.). С. Н. Дурылин работал над текстом своих «Записок» с августа 1924-го по 1932 год. Лишь недавно они были изданы небольшой книгой под названием «В своем углу. Из старых тетрадей». Его текст демонстрирует возможность восприятия оранжерейного пространства как особо одухотворенной среды…»

До сих пор мы не произносили слово «одухотворенность» применительно к зимним садам и оранжереям. Но именно оно как нельзя лучше отражает среду, в которой оказывается человек. Мы не станем говорить громкие слова о мире, где в замкнутом пространстве господствуют растения, а приведем отрывок из «Записок» С. Н. Дурылина (данный материал взят из диссертации С. С. Веселовой):

«1926 г., 12 апреля ст. ст. Москва — Мураново.

В мурановской оранжерее цветут персики и абрикосы. По стене оранжереи растянулось родословное древо - с тонким стволом, с вырастающими из него плоскими ветвями, ширящимися по всей стене охватисто и емко. Кажется, «древо» нарисовано тонким мастером-геральдистом: до того четок и разумен рисунок ветвей. Но это - не геральдист, это — весна (стоит добавит и мастерство садовника — C. B.). на ветвях, вместо геральдических кружочков с именами предков, - всюду чудесные, тонкие, розовые-розовые нежные цветочки с нежным запахом. Это цветет персик. А напротив него таким же геральдическим деревом цветет абрикос, но у него цветочки - белые. Весеннее солнце стучит лучами в стекла оранжереи - и оттуда дышит на цветущие деревца - теплом и лаской: растите! растите!»

К сожалению, время нашей встречи истекло, и мы не успели процитировать отрывок до конца. Но мы встретимся в следующий раз и обязательно приведем цитату из «Записок» С. Н. Дурылина до конца. Те же, кто намерен создать в своем загородном доме зимний сад, будут иметь возможность еще раз убедиться в том, что зимние сады – это не просто помещения в доме, а нечто большее.

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: f9.ifotki, edebiyatdefteri, img232.imageshack, cottage-project, memics