Вот уже несколько встреч мы уделяем внимание вопросу отражения образа зимних садов в изобразительном искусстве и литературных произведениях. Данные источники помогают нам взглянуть на «райские уголки» как на произведения искусства, ибо и живописцы, и писатели (поэты, публицисты) способны в своих творениях передать «духовны мир» растений.

В раскрытии темы нам помогает научная работа (диссертация) кандидата искусствоведения Софии Сергеевны Веселовой «Зимние сады в российских дворцах, домах и особняках XVIII - начала XX вв.». К этому труду мы обращаемся на протяжении ряда встреч. Не станет исключением и сегодняшняя.

В диссертации приводятся конкретные примеры описаний и изображений зимних садов. С. В. Веселова обращает внимание на французскую литературу и, в частности, на «Дневник писателя» Виктора Гюго. В этом произведении есть очерк классика французской литературы, посвященный зимнему саду. Давайте познакомимся с фрагментом из данного очерка и взглянем на зимний сад выставочного павильона, возведенного в 1846-47 годах на Елисейских полях архитекторами Мейнадье и Риголе. Этот павильон просуществовал пять лет и был разобран, так что здесь речь идет об очередной «уходящей натуре».

Итак, Гюго писал: «В то время как пушки во время мятежа 29 января были, так сказать, еще на огневой позиции, благотворительный бал приглашал весь Париж в Зимний сад.

Вот каким был Зимний сад. Один поэт кратко описал его: «Поместили лето под стекло». Это была огромная железная клетка с двумя крестообразными нефами, огромная, как четыре или пять соборов, и покрытая гигантской витриной. Эта клетка была построена на Елисейских полях. В нее входили через дощатую галерею, украшенную коврами и шпалерами. При входе туда глаза закрывались сначала от ослепительного потока света, потом сквозь этот свет проступали различные, великолепные цветы и причудливые деревья с листвой и формами тропических растений из Флориды: банановые деревья, пальмы, латании, кедры, широколиственные, огромные терновники... Самые красивые женщины и самые красивые девушки Парижа в бальных туалетах кружились вихрем в этом ярком освещении, как пчелы вокруг роя».

Мы прервем цитату чтобы сказать следующее: описания зимних садов, встречающихся в художественной литературе (в очерках), как правило, сопровождаются поэтическими дополнениями. В данном случае Гюго решил не ограничиваться одним описанием растений и помещения, в целом, а привнес в произведение такой «штрих», как упоминание о парижских красавицах. Непосредственного отношения к теме организации пространства зимних садов данный «штрих» не имеет, но, тем не менее, отражает гармонию всего, что есть прекрасного в природе. Это, в свою очередь, лишний раз говорит о том, что все прекрасное, будь то человек или растение, находит свое место именно в таком помещении.

Но… продолжим цитату. «Над этой нарядной шумной толпой, - пишет Гюго, - сияла громадная медная люстра, скорее, огромное опрокинутое дерево из золота и огня, корневище которого, казалось, находится в своде и которое распускало над толпой свою листву из света и искр. Широкий круг канделябров, люстр и жирандолей сиял со всех сторон вокруг этой люстры, как созвездия вокруг солнца. Оркестр, от которого в такт сотрясались витражи, звучал в переполненном зале.

Но что придавало зимнему саду особый облик, так это то, что за этим вестибюлем света, музыки и шума, через который взгляд проникал, как сквозь смутный и яркий покров, виделось что-то вроде огромной и темной арки, грот тени и тайны. Этот грот, где стояли большие деревья, где расстилался ковер с аллеями и полянами, где виделся фонтан, растворяющийся в алмазной дымке, был ничем иным, как самим садом. Красноватые точки, которые были похожи на огненные апельсины, сверкали там и сям в листве. Весь этот ансамбль был как сон. Лампы в лесной поросли при приближении становились громадными светящимися тюльпанами в смеси с настоящими камелиями и розами.

Люди садились на скамью, опустив ноги в мох и траву, и чувствовали жар под этим газоном и этим мхом; встречали огромный камин из мрамора и бронзы, где горело полдерева, в двух шагах от кустарника, дрожащего под дождем фонтана. Среди деревьев - сатиры, нимфы, гидры, статуи, которым всем вместе, там, где их видели, было присуще что-то экстравагантное и что-то живое».

Остается загадкой, как такой «райский уголок» можно было разобрать, лишив тем самым горожан возможности наслаждаться «летом под стеклом». Но, благодаря писателю, сохранилось описание этого зимнего сада, который может стать в наши дни прекрасным образцом для подражания. Отметим, что великий Гюго пишет не только о растениях, но и о конструктивных (планировочных) особенностях павильона, что также может стать подсказкой для современных архитекторов.

Кому-то может показаться, что литературные произведения, где описываются зимние сады, и картины с аналогичными изображениями - не такой уж серьезный источник информации, как, предположим, техническая документация, где указаны и необходимые размеры, и площади и другие «технические» составляющие помещения. Но давайте на секунду представим, что бы мы знали о зимних садах, не доживших до наших дней, если бы не было ни картин с изображением зимних садов, ни прозы (стихов) с описанием этих «зеленых островов». Ответ очевиден: знания были бы весьма скудными. Поэтому мы и уделяем максимум внимания теме отражения зимних садов в литературе и изобразительном искусстве. «Услышать» слова классика и «увидеть» зимний сад так, как его видел художник, значит, открыть для себя не просто помещение в доме, а целый мир красок, запахов и неугасающей жизни.

В следующий раз мы продолжим беседу о зимних садах, которые мы можем сегодня «видеть», благодаря служителям муз.

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: webforless, ljplus, gl00.weburg, ginkgo, stat16.privet