Красной нитью в наших встречах, посвященных интерьерам дворцов второй половины XVIII – начала XIX веков, походит информация о Большом Меншиковском дворце в Ораниенбауме. И это неслучайно.  На примере данного шедевра архитектуры мы можем наблюдать, как менялось убранство в разные периоды «жизни» дворца. Неоценимую услугу в беседах нам оказывает научная работа М. В. Павловой  «Интерьеры большого Ораниенбаумского дворца XVIII - середины XIX века. История создания и опыт теоретической реконструкции». Цитаты из этого труда дают нам исчерпывающие ответы на вопросы об убранстве помещений императоров и тем самым помогают потенциальным домовладельцам, желающим видеть в жилище дворцовый стиль, определиться с выбором тех или иных элементов интерьера.

Итак, источник сообщает, что «в конце XVIII - начале XIX вв. обойно-драпировочное искусство в декорации интерьеров приобретает исключительно важную роль. В период классицизма были созданы новые формы драпировок, обогатившие интерьер разнообразными композициями. Заметно усложнились приемы оформления оконных и дверных проемов. «Распашные» занавески, дополненные подзорами, обязательно украшались бахромой и кистями.  По количеству драпировочных тканей, использованных во внутреннем убранстве, среди интерьеров ораниенбаумского дворца особенно выделялась «почивальня». На стенах ее были штофные обои «абрикосовые с цветами и по краям полосочки». При одном окне - «занавеска распашная такого ж штофу с двойными косыми подзорами штофными и атласными, подложены белою тафтою, кистями, шнуром, бахромой и тесьмой шелковыми». Дверные проемы были декорированы «распашными» занавесами из белого атласа с шелковой бахромой. Парадная кровать с балдахином, очевидно, должна была утопать в ниспадающих складками драпировках из того же атласа и штофа, дополненных шелковой бахромой, тесьмой, кистями и перьями». 

Как видно из цитаты, ткани присутствовали во всех «уголках» и деталях помещений. Сравнивая описываемые убранства с убранствами той же резиденции Петра III в Ораниенбауме, мы замечаем разницу, которая становится очевидной. Если раньше приоритетными материалами в интерьере были деревянные элементы и отчасти лепнина, то в конце XVIII века картина изменилась, и культ текстиля стал очевидным.  «Приемы использования тканей в интерьере, - говорится в источнике, - стали более разнообразными. В частности, согласно описи 1798 года, в «диванной» комнате ораниенбаумского дворца не только стены, но и потолок были «убраны француским убором из белаго и розоваго атласов складками и в приличных местах бахромою и тесьмою», т. е. в оформлении использовались драпировки со складками (тогда как прежде ткань всегда туго натягивалась на рамы, крепившиеся к стенам)».

 Дерево, «главенствующее» в отделке прежних убранств, заменялось другими материалами. В частности, согласно источнику, «крепостной архитектор «осмеливается» представить на суд Шереметьеву собственное предложение о замене деревянных подоконников в «диванной» на белые мраморные доски, которые, по его собственным словам, «к хорошему в оной комнате убранству могут быть приличнее». И, только получив разрешение графа, отдает распоряжение мраморщику. Эти, казалось бы, мало значительные подробности, тем не менее, очень важны для понимания того, каким образом осуществлялись работы в ораниенбаумских интерьерах в конце XVIII веке. Очевидно, при отсутствии детальных проектов отделки многие вопросы поднимались и решались уже в ходе самих отделочных работ…» 

Такая тенденция наблюдалась и в других дворцах. Многое приходилось выдумывать «на ходу», и, надо сказать, что решения, возникающие в процессе работы, почти всегда были верными. 

В своей научной работе М. А. Павлова обращается к опыту отделки других шедевров архитектуры. Например, автор говорит о том, что «как и в Ораниенбауме, при оформлении интерьеров Останкинского дворца в большинстве случаев предметы внутреннего убранства не проектировались, а подбирались архитектором, который, руководствуясь собственным чутьем, обязательно должен был сверять его со вкусом своего барина».  Надо сказать, что нечто подобное нередко происходит и в наши дни. Некоторые заказчики считают главной задачей строительство дома, а вопрос о его убранстве оставляется на «потом». К сожалению, далеко не всегда удается «привязать» выбранные хозяином элементы интерьера к характеру пола, стен и потолка. То, что удавалось архитекторам XVIII века, сегодня зачастую становится камнем преткновения. Как правило, проблемы связаны с обилием элементов декора, вариантов мебели и других элементов убранства.  У хозяина дома разбегаются глаза, и он больше думает о том, как удивить гостей, нежели о том, как создать в интерьере гармонию. В такой ситуации дизайнеру приходится быть психологом (о том, что эту профессию современные дизайнеры нередко совмещают со своей основной специальностью, мы уже говорили), убеждающим хозяина дома в нежелательности использования в интерьере одних «деталей» и говорящим домовладельцу о плюсах других элементов убранства. В случае «победы» дизайнера в убранстве присутствует гармония. Если «побеждает» хозяин дома, то стиль «рассыпается».

Нередко в спорах о будущем убранстве рождается нечто новое, что устраивает и хозяина, и дизайнера. Об одном из таких случаев мы говорили (князь А. Д. Меншиков постоянно вмешивался в процесс создания интерьера, в результате чего появились новые черты в убранстве его жилища).  

В следующий раз мы продолжим разговор об интерьере Большого Меншиковского дворца в Ораниенбауме конца XVIII – XIX века.  

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: anna163163, familyclub, trassa.narod, geo-photo, diary