Напомним, что руководил работами архитектор А. А. Михайлов. Обладателям загородных домов была предоставлена возможность выбрать из описываемых в беседах интерьеров тот (элементы убранства), который, пусть даже в измененном виде, смог бы стать украшением современного жилища. После подведения итогов мы перешли к разговору о следующей реконструкции этого дворца. Проходила она в 40-е - 60-е годы XIX века (мы уже говорили, что, по сути, было две реконструкции: одна -  под руководством Бернара Симона и другая – под руководством Ипполита Антоновича Монигетти). Но непосредственно к беседе о реконструкции мы не приступали, так как у нас накопились темы, связанные с интерьером той эпохи. На эти темы мы говорили, и будем говорить сегодня.

В конце прошлой беседы мы обратились к цитате (в разговоре об интерьерах Юсуповского дворца мы периодически цитируем научную  работу (диссертацию) Натальи Владимировны Зайцевой «История интерьеров Юсуповского дворца в контексте развития русского дворцового интерьера (30-е годы XIX — начало XX вв.)»), где было сказано следующее: «Если же брать дворцовые комплексы, то в них каждый протостиль строго ассоциировался с определённым качеством, соответствующим определённому типу интерьера». 

Позволим себе снова процитировать этот источник в той его части, где приводятся примеры таких дворцовых комплексов: «Будуары и спальные комнаты оформляются в стиле Людовика XV, что означает изысканную роскошь. Будуар великой княгини Марии Николаевны в Мариинском дворце, будуар императрицы Марии Александровны в Зимнем дворце, будуары Юсуповского особняка выдержаны именно в этом стиле. Для оформления кабинетов и библиотек предпочтение отдаётся готике или Ренессансу (дворец великого князя Владимира Александровича или библиотека герцога Максимилиана Лейхтенбергского в Мариинском дворце). Ванные комнаты и бани было принято оформлять в восточных стилях (мавританская ванная комната Зимнего дворца) и так далее».

Мариинскому дворцу будет посвящена отдельная беседа. Сейчас же мы приведем еще одну небольшую цитату из работы Н. В. Зайцевой, после чего немного поговорим об «услышанном» в этой цитате. А сообщает Наталья Владимировна следующее: «…задача, которую ставили перед собой архитекторы, была вовсе не воспроизведение какого-либо исторического стиля. Эти стили использовали как материал для решения, которое виделось новым и современным. Для этого систему стиля – прообраза демонстрировали, извлекая из неё элементы — знаки («мотивы», как их тогда называли)».

Когда мы говорим об  интерьере загородного дома в дворцовом стиле, то предполагаем не точное воспроизведение дворцового стиля конкретного дворца, а максимальное использование в убранстве того или иного помещения «мотивов» этого стиля. При этом допустимы «отклонения». Историческая достоверность интерьера хороша на съемках фильма, где действие происходит во дворце XVIII-XIX века. В нашем же случае такая достоверность не нужна (конечно, если хозяева дома не решили повторить интерьер какого-либо дворца с исторической точностью). Но даже если домовладельцы не будут стремиться к копированию конкретного убранства, в задачу (а, в большей степени, в задачу дизайнера) будет входить создание своего стиля на базе дворцового. Что это значит? А это значит, что при наличии многих «атрибутов» дворцового убранства, все же, в помещениях дома будет присутствовать то, что, так или иначе, «принадлежит» его хозяевам. Если глава семьи хочет видеть свое кресло непременно в углу комнаты, а рядом с этим креслом хозяин желает установить столик, то и кресло, и столик займут свои места именно там. И это несмотря на то, что в дворцовом интерьере подобное расположение данных предметов мебели встречается достаточно редко (а в некоторых дворцах и вовсе не встречается). И в этом случае можно с уверенностью говорить о дворцовом стиле в интерьере, несмотря на «нарушения».

А теперь мы постараемся найти ответ на вопрос «какие конкретные задачи связывались с использованием мотивов стилей в интерьере?» В источнике об этом сказано следующее: «Чтобы усилить ощущение идентификации с эпохой, принимаемой за образцовую, прибегали к «цитированию», воспроизведению не только элементарных знаков, но и как бы целых «высказываний», включаемых в новый контекст... Значение же, которое несли «цитаты» не совпадало с теми, что вкладывались в них изначально. Количество этих элементов-знаков должно было быть ограниченным, поэтому, обращаясь к архитектурным «прообразам» архитектор должен был произвести своеобразный отбор этих знаков, отсеять всё ненужное...

Как нам представляется, архитекторы XIX века эмпирическим путём приходят к тем же заключениям. Следовательно, задача архитектора состояла в том, чтобы разложить исторический стиль на «главные» и «второстепенные» признаки и оперировать только первыми. Но постепенно и в этом отпадает необходимость, поскольку вырабатывается своеобразный «язык» стилей».

Мы еще раз вернемся к примеру с креслом и столиком. «Главным» в этом случае является наличие этих предметов мебели, отражающих эпоху, а «второстепенным» - их место расположения. К тому же, на столике может лежать, предположим, журнал «За рулем». Будет ли такой интерьер противоречить понятию «дворцовый стиль»? Если в данном помещении снять фильм о Николае II, то ленту сочтут комедийной. Но в бытовом отношении никакого «нарушения» мы не увидим. «Действие» происходит в XXI веке, и вовсе необязательно впадать в крайности и стараться поддерживать дворцовый стиль именно в том виде, в каком он был в прошлые века. Поэтому лежащий на столике современный журнал или стоящая на нем банка с Пепси-Колой не должны быть немедленно спрятаны во избежание нарушения стиля.

В следующий раз разговор о стилях XIX века будет продолжен.  

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: kavkazweb, visualrian, salon4u, blogs.mail, livemaster