Связано оно было с тем, что в научной работе (диссертации) Натальи Владимировны Зайцевой «История интерьеров Юсуповского дворца в контексте развития русского дворцового интерьера (30-е годы XIX — начало XX вв.)» было сказано о сценическом характере дворцового интерьера, и о том, что такой характер обязывает «к определённому стилю поведения». Продолжим эту мысль… 

Находясь во дворце, даже сквернослов невольно сдерживает себя и начинает говорить на общедоступном для всех языке. И что самое удивительное – нечто подобное происходит с хозяевами дома, где присутствует интерьер в дворцовом стиле. В окружении изысканных кресел, диванов и деталей декора пропадает желание (не всегда, но чаще, чем в другом убранстве) произносить нелитературные выражения. Данный стиль играет воспитательную роль, как бы с этим ни хотели соглашаться некоторые домовладельцы. «Воспитание» происходит на подсознательном уровне.

А теперь мы вернемся в Юсуповский дворец на Мойке и продолжим подведение итогов беседы о реконструкции дворца в 30-е годы XIX века. В вышеупомянутом источнике говорится о Ю. М. Лотмане, который отмечал разницу «между «естественным» поведением человека и стереотипом поведения в светском салоне». Культуролог писал, что эта разница «была настолько велика, что требовала специального обучения - языку, танцам, жестам, как писал Л. Н. Толстой, умению войти в салон и более всего умению выйти».

Н. В. Зайцева говорит о том, что «если проследить трансформацию русского дворцового интерьера, то процесс этот представляется как закономерный и исторически обусловленный.  В поздней стадии классицизма - ампире нарастают те тенденции, которые разовьются в эклектике. Классицизм… всегда оперировал формами прошлого, а в эпоху эклектики просто отказываются от абсолютизации античности, сохраняя тот же творческий метод».

С возвращением классицизма в современные загородные дома (городские квартиры) происходит и абсолютизация античности, о которой говорилось в цитате. Колонны, пилястры, скульптурные изображения, барельефы, меандр и другие «детали» античного интерьера находят свое место в классическом убранстве, как это было в эпоху классицизма.

  Интересны и размышления Натальи Владимировны об ампире в убранстве помещений. В частности автор научной работы отмечает, что «ампирные интерьеры - это «архитектурные» интерьеры. Архитектура играет в них определяющую роль. Форма мебели, предметов декоративно-прикладного искусства, их расстановка имеют в основе своей архитектурные принципы. В то же время, поскольку 30-е годы XIX века - это период порубежный, переходная эпоха, некоторые черты нового мы можем почувствовать в возрастающей роли вещей, в зарождении эпохи «вещевого» интерьера.  В эту эпоху происходит окончательный отход от фронтальной объёмно - пространственной композиции, единства плана и фасада. И, хотя отход этот был связан скорее с практическими причинами, такими как дефицит земли, интенсивность городской застройкой, тем не менее, в дальнейшем он разовьётся в осознанный архитектурный приём. Вероятно, архитектором А. А. Михайловым были оформлены так же жилые покои дворца. Но то ли потому, что жилые покои имели более скромную отделку, то ли потому, что в самом ближайшем будущем они перестали отвечать требованиям моды, но следующая реконструкция 40-х - 60-х годов затронула именно эту часть дворца».

В середине XIX века эклектика врывается во многие дворцы. Этому стилю мы посвятили отдельную беседу. Теперь хотелось бы посмотреть, как появление эклектики отразилось на интерьере Юсуповского дворца. Возможно, домовладельцы захотят «перенести» из этого дворца в свое загородное жилище именно те элементы эклектики, которые предложили Бернар Симон и позже Ипполит Антонович Монигетти, под чьим руководством проходила очередная реконструкция дворца Юсуповых (о реконструкции 40-х – 60-х мы говорим как об одной работе, хотя, по сути, в этот период было произведено две реконструкции: одна – под руководством Б. Симона, а другая – при непосредственном участии И. А. Монигетти).  «В термине «эклектика» (от греческого eklektikos — способный выбирать, выбирающий), - говорится в источнике, - заложена суть архитектуры этого периода, что позволило А. И. Каплуну определить её как «архитектуру выбора». «Однако, - продолжает И. В. Зайцева, - говоря об архитектуре этого периода, как нам представляется, нельзя смешивать метод эпохи с творческим методом отдельных архитекторов. Особенностью творческого метода периода эклектики является свобода выбора, а значит признанная историческая равноценность разных эпох».

Но апеллируя к этой равноценности, современный дизайнер должен соблюдать некие рамки и не давать своей фантазии развиваться бесконечно. В противном случае интерьер будет собой представлять набор элементов, не связанных между собой характером. Пустая консервная банка, лежащая посреди стола («деталь» китча), и установленные в том же помещении античные колонны в совокупности не будут говорить об эклектическом характере убранства. Равноценность разных эпох предполагает, в первую очередь, гармонию. А если речь идет конкретно о дворцовом стиле, то малейший «перебор» перечеркнет саму идею дворцового интерьера.  

Эпоха, в которой появляется эклектика, (согласно источнику) «вырабатывает свой язык, свой ассоциативный ряд, который определяет выбор протостиля для различных типов сооружений и различных типов интерьеров…  

Если же брать дворцовые комплексы, то в них каждый протостиль строго ассоциировался с определённым качеством, соответствующим определённому типу интерьера».  

С примеров конкретных дворцов, отражающих качество и соответствие определенному типу убранства, мы начнем нашу следующую встречу.  

Алексей Каверау

В статье использованы фотографии сайтов: newacropol, gorod-petra, wise-travel, eiva26.ya, spb.madvis